Ню джаз

Patti Austin – But Who May Abide the Day of His Coming?

Новый джаз - Обозревая современный джаз

Большинство стереотипов – полная туфта. В частности, великий миф, что все негры умеют петь. Конечно, чувство ритма есть у всех. Но в мире предостаточно сынов Африки без чувства музыкальности и даже без слуха. Однако вы врядли найдете негра без голоса. Даже не знаю, случалось ли кому хоть раз сказать: «Лерой, лапа, не шепчи, тебя не слышно». Все больше: «Шамика, ты так ржёшь, у меня аж эмаль на зубах потрескалась!».

Я этому вокальному здоровью всегда сильно, но по-хорошему завидовала. Моих слабых связок не хватает даже на приличный скандал, отчего некоторые считают, что я очень дипломатичный человек. На самом деле, я как тот верный муж – мне просто нечем.

Бледнолицая немощь подводит и при общении с высшими сферами. Пока африканских рабов не заставили раскрыть Библию, никто и подумать не мог, что до Бога можно докричаться. Белый человек к Богу тянется. Шпили храмов и церковные маковки, органные трубы, хоралы, кастрированные мальчики – всё для того, чтобы небесный канал стал выше, тоньше, чище... А попробуйте предложить кастрировать негритянского мальчика, чтоб он еще лучше запел – если не убъют сразу, то поднимут на смех. Оглушительный.

Для негров общение с Богом – это прежде всего колоссальная личная экспрессия. Рычащий Hammond, синкопированные пляски, хлопки и щелчки, а главное – вся мощь чёрных лёгких, будь то царственное соло, громоподобный хор или акапелльные хитросплетения. И даже если до Бога не докричались, то все равно время провели ништяково.

Эти глубоко антинаучные брожения не стремятся объяснить происхождение музыки госпел. Хотя крепкой научной теории ее происхождения тоже не существует. Но все исследователи сходятся в одном: европейская и афроамериканская религиозная эстетика совершенно не совместимы.

Но тут мимо прошёл неугомонный Квинси Джоунс (Quincy Jones) и показал всем ученым мужам здоровенный чёрный кукиш. В 1992 году он с помощью Dianne Reeves, Stevie Wonder, George Duke, Al Jarreau, Take 6 взялся за старичка Генделя и сотворил из его «Мессии» уникальный синтез католической музыкальной традиции и оторвенного госпел-экстаза.

Центральный герой этой шедевральной диверсии, о котором часто забывают – композитор и аранжировщик Мервин Уоррен (Mervyn Warren). Он пел в составе Take 6 на двух первых альбомах. Важнее то, что Уоррен аранжировал всю музыку на этих альбомах (а для пения а капелла хорошая аранжировка – 80% успеха), и это ему так понравилось, что он ушел из группы и целиком посвятил себя композиции и аранжировке музыки. И молодчина, потому что без его уникального «почерка» диск “Handel’s Messiah: a Soulful Celebration” никогда бы не появился на свет.

Мервин «набил руку», колдуя над альбомами Take 6, в которых он впервые в музыкальной истории пропустил традиционный госпел через главные фильтры современной чёрной музыки – джаз, ритм-н-блюз и хип-хоп. В «Мессии» Уоррен добавил в сплав классическую ораторию и сотворил не римейк, не адаптацию, а поразительно сбалансированный симбиоз двух культур, в котором каждая частичка получила равную дозу таланта и уважения.

Ария “But Who May Abide the Day of His Coming?” («И кто выдержит день пришествия Его?»), на мой взгляд, идеальный образец музыкальной алхимии Мервина Уоррена. Кроме того, это редкий шанс услышать бесподобный голос Patti Austin во всей его красе. Пэтти Остин (а мы о ней еще поговорим) почти всю свою, начатую в 10 лет, карьеру поёт сиропистый околопопсовый дрек. Поэтому лишь коллеги и те, кому повезло услышать Остин в живых джазовых концертах, знают, что она – одна из лучших певиц нашей современности, перенявшая эстафету у Эллы Фитцджеральд и Сары Вонн. Но ТАК, как она поёт здесь, она, пожалуй, не пела больше нигде.

В общем, перед ответственным Заказчиком все проявили себя молодцами и красавцами. Слава Иисусу Христу, Квинси Джоунсу, Мервину Уоррену и соратнику их Генделю! И во веки веков, аминь!