Ню джаз

Джаз в эпоху Хрущева: на костях и только на танцах

Классика джаза - Джаз история

В 1940-е годы - с началом холодной войны - джаз в СССР был запрещен

Хрущевская Оттепель, начавшаяся после XX съезда КПСС, позволила реанимировать джаз в Советском Союзе.

В 1940-е годы - с началом холодной войны - джаз в СССР был запрещен, и существовало негласное постановление властей не упоминать слово джаз в средствах массовой информации.

Ефим Барбан, один из основателей джазового движения в СССР, рассказал корреспонденту BBCRussian.com Константину Рожнову о возрождении джаза в конце 1950-х годов.

Е.Барбан: Не скажу, что это началось сразу после XX съезда... Почва была подготовлена, и многие молодые люди слушали [западное] радио. Что касается джаза, то люди, которые интересовались этой музыкой, жили в полнейшей информационной блокаде...

На черном рынке стали появляться псевдопластинки, записанные, как тогда говорили, на костях - на рентгеновской пленке, на которой просвечивали, по всей видимости, скелеты тех людей, которых и осматривали рентгенологи.

Тем не менее, 1956 год и сама Оттепель значительно повлияли на возникновение джазового движения. Уже через год-другой люди начали как-то осмысливать, что такое джаз...

Би-би-си: В каком городе возродилось джазовое движение в СССР?

Е.Барбан: Я думаю, что в авангарде был Ленинград. Именно там - в Кировском дворце - возник первый в Советском Союзе джаз-клуб, который по году своего возникновения получил название Д-58. Джаз-клуб - это неофициальное название. На самом деле это был клуб людей, которые были встроены в существовавшую тогда систему Агитпропа - систему, которая позволяла дворцам культуры создавать некие клубы по интересам.

Би-би-си: То есть власти, фактически, официально разрешили вам создать этот клуб?

Е.Барбан: Не то чтобы разрешили. Это была инициатива снизу. Несколько знавших друг друга любителей джаза в Ленинграде обратились к администрации этого дворца и сказали, что хотели бы создать там джазовую секцию - не называя это клубом. Они получили разрешение. Через друзей было объявлено общее собрание, на котором было избрано правление, куда вошли, в частности, такие известные сейчас люди, как музыковед Владимир Фейертаг, Валерий Мысовский (джазовый музыкант), Вадим Юрченков, Наум Каждан и ваш покорный слуга. Мы были очень молодыми людьми - 22-х и 23-х лет примерно.

Поначалу было трудно себе представить, чем этот клуб будет заниматься. Но со временем он активизировался, там стали проводить лекции, которые пользовались огромным успехом. Во время лекций проигрывалась музыка, пластинки...

Би-би-си: Те, о которых вы говорили ранее - на костях ?

Е.Барбан: Нет, это были уже нормальные пластинки. Первую пластинку-гигант, изданную в Америке и Европе, я получил в 1957 году от Мишеля Леграна.

Созданию джаз-клуба в 1958 году предшествовал дозволенный Оттепелью Международный фестиваль молодежи и студентов, который проводился в Москве и на который чудом был приглашен биг-бэнд Мишеля Леграна - в то время молодого человека 25-ти лет, который возглавил лучший, на мой взгляд, биг-бэнд в Европе. И он начал свои гастроли в Ленинграде

Би-би-си: Его биг-бэнд позвали на фестиваль в СССР случайно или зная, что он будет давать джазовые концерты?

Е.Барбан: Думаю, что его позвали случайно. Сам Мишель Легран мне рассказывал, что их, по сути дела, пригласили не на гастроли, а на фестиваль. Легран - это человек, который писал не только джазовую музыку, но и разного рода песни, был знаменитым автором французского шансона. По всей видимости, советские власти не считали его джазменом и думали, что это будет какой-то эстрадный оркестр, который будет исполнять легкую музыку. Поэтому его и пригласили. А на самом деле это был чистый джаз-оркестр. Его гастроли оказали колоссальное влияние на развитие джаза в СССР и дали мощный толчок к тому, что в стране начали создаваться биг-бэнды по леграновскому типу.

Би-би-си: Существовали ли у Д-58 контакты с другими джаз-клубами, с любителями джаза в других странах?

Е.Барбан: Я завязал какие-то связи с поляками. В Польше стал выходить журнал Джаз , который до сих пор там выходит и редактируется тем же редактором. Подписаться на него было нельзя. После польского октября 1956 года там возникли значительные послабления, там джаз-клубы были настоящие. Я вспоминаю поездку в Польшу в 1966 году. Польша тогда произвела на меня впечатление совершенно западной страны. Можно было прийти в джаз-клуб - там был бар, там играла музыка, мальчики и девочки сидели там в обнимку. Короче говоря, это был нормальный клуб - в отличие от так называемого клуба в Советском Союзе.

Би-би-си: В СССР удалось организовать джаз-клуб. Но насколько активно шло распространение джаза в стране?

Е.Барбан: Несмотря на то, что Оттепель как бы благословила джазовых музыкантов, никакой джазовой работы в стране не было. Официально джазовые музыканты могли играть только на танцах. Создание чисто джазовых коллективов, которые могли гастролировать по стране, началось примерно в 1970-е годы.

Би-би-си: Почему на это понадобилось так много времени?

Е.Барбан: Коммунистический режим в России был невероятно консервативен. Это только на Западе левые думали, что это был левый режим. Но в культурном отношении это был намного более буржуазный и консервативный режим, чем существовавшие режимы в Западной Европе, такие как английский, французский.

Издавна, начиная со сталинских времен, джаз считался чем-то вроде разновидности западной буржуазной пропаганды. Не секрет, что люди, которые тянулись к джазу, были крайне вестернизированной частью советской молодежи. Они, как мы сейчас прекрасно понимаем, идеализировали Запад и относились к нему как месту, откуда происходят все значительные духовные и политические ценности. Даже многие джазмены, как я потом выяснял в разговорах с ними, были нацелены на побег на Запад, и даже некоторые из них предпринимали такие побеги. Их ловили, сажали.

Би-би-си: Как относилась к джазу высшая власть?

Е.Барбан: Что касается Никиты Хрущева, то он впервые услышал джаз, по всей видимости, на концерте Бенни Гудмана в 1962 году в Москве. Это был первый американский биг-бэнд, который прорвал железный занавес и выступил с гастролями в Ленинграде, Москве и Киеве. Есть кинохроника, где на стадионе Никита Сергеевич тепло жмет руку Бенни Гудману, поздравляет его с концертом. Я почти уверен, что генсек ЦК КПСС впервые услышал тогда американский джаз, и, судя по его реакции, наверное, он ему понравился. С тех пор, может быть, началась и легитимизация джаза в СССР.

Би-би-си: Какова была судьба первого советского джаз-клуба?

Е.Барбан: Джаз-клуб, о котором я говорил, естественно, недолго протянул. Он был запрещен, поскольку в виде лекций началась как бы пропаганда американского искусства, печатались афиши, залы были переполнены. Это вызывало недоумение администрации дворца культуры, которая привыкла к тихому, незаметному болоту безо всякого ажиотажа. Администрация, видимо, очень боялась реакции партийных властей.

Естественно, сразу же после создания клуб оказался под колпаком КГБ. Там началась вербовка многих людей, как мне рассказывали. Клуб закрыли через полтора года. И уже вновь он возник где-то в 1964 году, и тогда же в Ленинграде возник первый джазовый фестиваль.

Би-би-си: Кто же санкционировал проведение фестиваля?

Е.Барбан: Он возник с одобрения комсомола. Дело в том, что на рубеже 1950-х - 1960-х годов возникли некоторые противоречия в отношении культурной политики. КПСС, как всегда, хотела жестко контролировать все события - особенно движение среди молодежи, которое в связи с Оттепелью стало выходить из-под контроля КПСС. Возникло довольно мощное стиляжное движение, молодежь стала интересоваться не той музыкой, читать не те книги, начал потихоньку возникать самиздат. И ВЛКСМ получил инструкцию попытаться проникнуть в ряды современной вестернизированной молодежи и взять ее под контроль.

С этой целью они в виде троянского коня стали устраивать разного рода клубы, куда вовлекали этих молодых людей, и разного рода кафе, где эти люди собирались - опять же, под эгидой ВЛКСМ. Именно из людей, которые там играли, и вышел первый отряд джазовых профессионалов. И вот комсомол задумал организовать такой фестиваль, куда были привлечены все подпольные джазовые силы.

Би-би-си: Какую музыку в те времена исполняли советские джазмены?

Е.Барбан: Негласно было известно, что иностранная музыка - а в джазе, естественно, это, в основном, американская - должна занимать не больше 25-30%. Но власти не понимали, что джаз - это импровизированная музыка и что если исполняется какая-то джазовая композиция, то написанной, фиксированной на бумаге является ее незначительная часть - 16, 12 или 32 такта, которые исполняются в начале в виде темы. А всё остальное создается уже в процессе концерта, в процессе импровизации. Поэтому назвать такую музыку неотечественной просто невозможно, потому что она создается отечественными музыкантами. Тем не менее, люди стали писать какие-то свои темы в подражание американским. Или американские темы выдавались за какие-то другие - никто этого проверить не мог, поскольку ноты не издавались в СССР.

Скажем, была знаменитая композиция Господин Великий Новгород , которая начиналась с колокольного звона. После этого ни один цензор уже не мог придраться к дальнейшей американской импровизации на эту тему

Опять же, было поветрие обязательно использовать российский фольклор. Скажем, у Товмасяна была знаменитая композиция Господин Великий Новгород , которая начиналась с колокольного звона. После этого ни один цензор уже не мог придраться к дальнейшей американской импровизации на эту тему. Вот так и обходили такого рода запреты.

Би-би-си: Когда пришел конец джазовой Оттепели?

Е.Барбан: Она завершилась очередным закручиванием гаек с приходом к власти Брежнева и его людей. К тому времени в джазе фактически ничего не изменилось - джазовое движение было по-прежнему под запретом. Как это ни парадоксально, ренессанс возник уже в более тяжелые времена, когда - по сравнению с хрущевскими временами - художественные движения стали более жестко контролироваться. Но, тем не менее, Оттепель не прошла даром, она разбудила художественное сознание во всех сферах советской духовной жизни - в том числе, и джазовой.